Конечно, всё ещё впереди. И как бы мы ещё и не начинали в полную силу. И задачи далекошагающие и идущие браво. И, судя по всему, исторические территории вернутся на свои места. Что делать, мы вас освободили давно, а вы на нас пошли сегодня. Нечестно. Будет честнее сделать, как было давно. В любом случае, не мы этого захотели. Выправим.
Для умов государственных работы хватит надолго. Мне же, как художнику, важнее писать про то и так, чтобы не ходить нашим людям по городу Ленинграду в шортах. 
Если бы не революция, то я был бы заурядным обывателем, родившимся на задворках Империи в губернском городе М. Но я родился в столице БССР — городе-герое Минске. А сейчас, как уже пол жизни, живу и здравствую в Санкт-Петербурге, и про зону оседлости лишь читал или слышал только во сне от Левитана или Марка Шагала. А про Ленинград от мамы, ведь она в нем родилась.
Я не хочу, чтобы по Ленинграду ходили в шортах. В Нью-Йорке ходите в шортах. По Ленинграду нельзя.
Я уже писал, что реализм сегодня — это в условиях расчеловечивания очеловечить нечеловеческое. При том, что нечеловеческое свойственно человеку, все же вчерашний реализм ставил задачи, как минимум, очеловечить человека, противопоставив нечеловечность человечности. Позавчерашний реализм воспевал человека в поисках человечности в человеке. Ну а очень-очень древний реализм чисто по-человечески не тревожил в человеке нечеловеческое, чтобы нечаянно не расчеловечить, оставив после себя человеческий идеал в виде того же человека.
Искусство живет достаточно противоречиво и планомерно строит достаточно противоречивые отношения между собой и зрителем, ради самого зрителя. Все. Хотя продолжить хочется, к примеру, о намеренном расчеловечивании человека ради самого человека, но это уже — сюрреализм. И такой, знаете, гиперстильный сюрреализм. А это уже отдельная тема. Отдельно — любимая.
К Ленинграду это не относится.
Не ходите по Ленинграду в шортах.
А после можно и Америку побеждать.

Дмитрий Кустанович. Светофор, 50×60 см, 2022