Переходя с возраста молодых утех в период чувственных переживаний, человек обязан закусывать. Про это готов говорить и рассказывать бесконечно. И коротко здесь не получится. Разве что о том, как сохранить бодрость духа, при этом не повредив нрав. 
У меня есть дурацкая черта. Засиживаюсь за столом, задерживая к себе внимание ждущих. Это вечная недоговоренность действительно переросла в наглое искреннее желание иметь рядом слушающих. Спасибо им, конечно. Отдаю должное. Но гоните, гоните, гоните.
Ужасное явление, через которое Пушкин, подключив дядю, определил ритм своего Онегина и избавил себя от возрастной кончины. В то же время. Как быть?
Как бы не кричали, что молод в доску, все равно я жив по-своему. Это так бывает, когда жив по своему мироразумению. Это когда уже не так, но жив!
Вот тут уже возникает другая межкроватная эстетика, которая называется — вторая молодость.
Мне она пока нравится. Умею ее подать. Подать для молодости. С расчётом на поддержку этой самой молодости.
Так тоже рисую.
Иногда.

Дмитрий Кустанович. Последние дни октября, 60×50 см, 2019