Зря мы обижаем попсу. В попсу я бы записал все, что не так уж гениально, но имеет место быть. 
Вот смотрите. В XVI в. Монтень уже подчеркивал одиночество человека в результате отхода от религии, предлагая развлечения. Через сто лет, когда в период Реформации уже была создана коммерческая культура, Паскаль высказался против «полной подчиненности человека самоубийственной суетности». Грубо говоря, что для Монтеня средство самосохранения, то для Паскаля — самоубийство. В любом случае процесс не остановить, и уже к середине XVIII в. появились «деятели культуры», которые специализировались на удовлетворении нужд и, следовательно, пошли первые противоречия между художником и потребителем. А вот уже к XIX в. можно отметить промежуточный этап, когда художники воевали за красоту и правду путем приобщения среднего класса к произведениям великих мастеров. «Они сражались со всякими литературными манипуляторами и имитаторами, которые совращали публику прежде, чем ее удавалось воспитать» (Лео Лоуенталь. Кстати, профессор Калифорнийского университета ненавистной для нас Америки). Идеологию XX в., которая служила важнейшим орудием «превращения идей в социальные рычаги», мы застали, описывать излишне, хотя и «сокращать слова до смысла» не всегда получается. Наш же век нового безмыслия оказался достаточно предсказуем не только фантастами. К нему шли, его получили, в нем живут и достаточно нешуточно и по-взрослому умирают.
Вы не поверите, друзья, но мне, как художнику, нравится наш век своей непосредственной честностью.
В нем видно всё...

Художник Дмитрий Кустанович