Я всегда хотел написать героя. В детстве — на коне, чтобы с перевязанной головой и с саблей. Чуть повзрослев — героя более спокойного. Понимание геройства корректируется до сих пор, но основное видение осталось, ведь я на них был воспитан. 
Крутил, вертел в течении жизни свои образы и вроде что-то складывалось. Со свойственной горячностью клеймил мир и хотел, чтобы герой смотрел на нас сегодняшних. В моих образах под раздачу попадали все: самовлюбленные, безвольные, ленивые, наглые и корыстные. Клеймил тихое и громкое хамство, предательство, лицемерие и ложь. Врага вырисовывал в разных коварных видах и злополучных качествах.
А еще в моих образах были глаза убитых в утробе и брошенные дети.
Все ужасы мира прошли через мое воображение.
И смотреть мой герой на все это сегодняшнее должен был вчерашними глазами.
Вот тут все фантазии и оборвались.
Не бывает вчерашних, сегодняшних, завтрашних глаз.
В моем случае глаза могут быть только закрыты.
Под небом.
Под весенним небом.
Христос Воскресе!

Дмитрий Кустанович. Под весенним небом войны, 100х60 см, 2016